Штрихи к портрету советской науки (СО АН СССР в 60-е) (*)
Привет! История Сибирского отделения РАН: коллизии 60-х годов
>"Развитие иркутской науки существенно уступало ННЦ. Если в Новосибирске среднегодовое приращение числа научных кадров в первой половине 60-х годов составило 263 человека, а во второй половине - 170 человек, то в Иркутске - соответственно 73 и 55 человек. Средняя численность научных работников в одном иркутском институте в 1965 году составляла 92 человека, в 1969 году - 119 человек, а в Новосиирске - соответственно 129 и 143 человека. Общая численность научных работников Иркутска выросла с 445 в 1961 году до 943 человек, то есть всего в два раза, что явно не соответствовало намеченным темпам развития науки в Восточной Сибири [12]. " О темпах развития науки судят по количеству ученых :)
>"Расширение сети научных учреждений опережало возможности их кадрового обеспечения. НИИ с трудом заполняли кадрами штатное расписание. Одной из причин кадрового дефицита стала усиливающаяся миграция научных кадров с Дальнего Востока в связи с отменой в начале 60-х годов поясных коэффициентов к зарплате. Кандидаты и доктора наук, потеряв в доходах до 30%, уезжали за пределы региона. Не имеющие ученой степени устремились на производство - туда, где эти коэффициенты сохранились. Одновременно сократился приток научных кадров, особенно высшей квалификации, из Центра [13]. " Рыцари Великой Науки, так сказать :)
>"В 1966 году в Сибирском отделении был разработан проект постановления для Академии наук "О развитии науки и сети научных учреждений СО АН СССР на Дальнем Востоке", в котором говорилось, что для интенсивного подъема экономики Дальнего Востока необходим опережающий рост научных исследований и расширение сети научных учреждений СО АН СССР" Когда надо денег, ученые говорят - зачем - для подьема экономики региона :)
>"Активность СО АН в отношении Дальнего Востока в середине 60-х годов была очень высокой. Объяснялось это тем обстоятельством, что Лаврентьев уловил сепаратистские настроения Владивостока и стремление отделиться от Сибирского отделения, которые исходили от нового руководителя ДВФ Б.А.Неунылова. Мотивируя, что ДВФ в данном статусе не в состоянии содействовать экономическому развитию региона, руководство филиала обращалось к местному партийному руководству с просьбой лоббировать принятие решений в пользу изменения этого статуса в Москве. В письме первого секретаря Приморского крайкома КПСС В.Е.Чернышова, адресованного в ЦК КПСС в 1967 году, обоснованы причины сложившейся диспропорции между фактическим положением филиала и предстоящим объемом исследований, а также высказана просьба об ускорении реорганизации ДВФ [18]. " Крысиная подковерная возня - а все говорят об экономическом развитии региона :)
>Однако Б.А.Неумылов в выступлении на президиуме СО Ан 10 января 1969 года сконцентрировал внимание на недостатках: оттоке кадров, отсутствии комплексности в исследованиях и т.п. Подводя итог сказанному, он поставил условие: ДВФ не против того, чтобы оставаться в составе Сибирского отделения, но финансироваться должен отдельной строкой [23]. В этом же месяце в Отделение поступил проект постановления ЦК КПСС и СМ СССР "О развитии научных учреждений в отдельных экономических районах РСФСР", предусматривавший создание в России четырех научных центров, в том числе на Дальнем Востоке, с прямым подчинением Академии наук СССР [24]. Мы не против обьединяться - но денежку из бюджета - извольте отдельно :)
>Судя по тому, что окончательное решение об организации ДВНЦ Академии Наук СССР появилось только через полгода, можно догадаться об остроте дебатов вокруг этого вопроса. Сибирское отделение в этом случае использовали как донора: укрепив в достаточной степени научный потенциал Дальнего Востока за счет средств Отделения (численность научных работников академического сектора в 1969 году увеличилась по сравнению с 1958 годом в 4 раза, а по сравнению с 1961 годом - в 2,5 раза), научно-административное руководство региона претендовало на более высокий статус в иерархической лестнице. Устранив промежуточное звено управления в лице президиума СО АН, научная номенклатура Дальнего Востока получала большую самостоятельность: властные функции передавались непосредственно в руки руководителей научного центра. В корне всех событий - банальная борьба за власть :)
>Оправдались ли ожидания дальневосточных ученых? По современным оценкам в конце 60-х годов научная номенклатура всех уровней была заинтересована не столько в развитии Академии как сообщества ученых, сколько в расширении сферы своего влияния, при этом не особенно заботясь о последствиях такового. Поэтому, приняв активное участие в создании научного центра на Дальнем Востоке, "большая" Академия очень скоро оставила его своим вниманием даже на организационной стадии, неимоверно затягивая решение всех вопросов Так были ли ученые заинтересованы в науке? :)
Куперштох Наталья Александровна (к.и.н., научный сотрудник Института истории СО РАН) История Сибирского отделения РАН: коллизии 60-х годов опубликовано в межВУЗовском сборнике научных трудов "Из прошлого Сибири" (Выпуск 2, часть 1) Новосибирский Государственный Университет, 1996 60-е годы в истории советской науки и ее академического сектора представляют сложный период, насыщенный как позитивными, так и негативными по отношению к науке событиями. Зависимость развития научного организма от симпатий и антипатий политических лидеров в эти годы обозначилась особено ярко. С одной стороны, наука стала социально значимой и престижной сферой в жизни общества, ее роль постоянно подчеркивалась в выступлениях первых лиц государства, на ее развитие выделялись значительные средства. С другой стороны, при разработке научно-технической политики собственная логика развития науки учитывалась мало или не учитывалась вовсе. Некомпетентное вмешательство в сферу научной деятельности затрагивало и организационную сторону науки.
Для Сибирского отделения АН СССР 60-е годы стали периодом становления научного центра и вхождения его в мировую науку. В целом это время в истории СО АН характеризуется относительно благоприятное для развития научного сообщества. Но научный центр не был островом в океане; он существовал в системе государства и в системе научного организма страны. Поэтому замыслы руководителей регионального Отделения по его развитию реализовывались в усеченном варианте. Если рассматривать развитие СО АН в 60-е годы через призму "ученые и власть", то можно отметить, что первая половина десятилетия для Отделения была более благоприятной. Многие, казалось бы, неразрешимые в рамках существовавшей системы вопросы решались оперативно.
Мощное финансирование система льгот, предоставленных СО АН, помогли сформировать научные коллективы новых институтов Новосибирского научного центра и обеспечивали относительно нормальные условия для их дальнейшего развития. Помимо внешнего воздействия, на развитии СО АН СССР сказались и внутренние противоречия. Сибирское отделение объединило в своем составе группы учреждений, которые располагались в разных условиях. Для закрепления кадров в Якутии или на Дальнем Востоке требовались немалые средства, которых не хватало. Объективно Новосибирск стал по отношению к отдельным районам тем центром, функции которого раньше выполняла Москва. А взаимоотношения "Центр - периферия" всегда складывались по определенонй схеме: Центр забирает себе больше ресурсов, необходимых для его развития и поддержания всего социокультурного уровня. Это служит источником постоянных претензий и нареканий на "несправедливое" распределение средств. В 60-е годы накал внутренней борьбы в Отделении за приоритеты в развитии научных центров был очень высок. Пожалуй, можно выделить две основные сюжетные линии в этом противостоянии: СО АН и Иркутск и СО АН и Владивосток. Напомним, что Сибирское отделение должно было последовательно развивать свои научные центры в разных городах Сибири и Дальнего Востока. Вторым по численности кадров и числу НИУ городом после Новосибирска стал Иркутск. После организационного оформления ННЦ планировалось обеспечить в первой половине 60-хгодов приоритетное развитие науки в Восточной Сибири. В Иркутске помимо первых семи институтов, уже организованных в рамках Сибирского отделения, предполагалось создать еще ряд НИИ физико-математического и экономического профиля, чтобы придать группе иркутских учреждений комплексную завершенность и затем организовать Иркутский научный центр.
Однако надежды иркутских ученых на быстрое решение этих проблем не оправдались. Иллюзии о приоритете Иркутска рассеялись при распределении средств внутри Сибирского отделения, выделенных на финансирование капитального строительства на 1962-1965 годы. ННЦ было выделено 50% от общей суммы, Иркутску - всего 17%. Руководитель Восточно-Сибирского филиала СО АН СССР Л.А.Лаврентьев оценил ее как крайне недостаточную. В своем выступлении на общем собрании Отделения в 1962 году он отстаивал тезис о необходимости приоритетного финансирования Иркутска, так как отстутвие производственных площадей и жилья не позволяло развернуть в полном объеме научную работу организованных здесь институтов [1].
Вскоре иркутским ученым стало известно, что руководство Отделения намерено сократить объемы финансирования Иркутску и перенести начало строительства зданий ряда институтов на 1965 год. Это вызвало бурную реакцию как руководства ВСФ, так и директоров иркутских институтов. В письме директора Института земной коры М.М.Одинцова от 12 мая 1962 года на имя М.А.Лаврентьева говорилось: "Если в 1962-1963 годах не будет начато строительство здания института, возникнут тенденции к развалу коллектива и в первую очередь уйдут наиболее квалифицированные кадры. Институт укомплектован почти исключительно местными кадрами, сибирскими учеными, но я далек от предположения, что на этом основании СО АН рассматривает институт как второсортный. Но и местные кадры могут найти работу за пределами СО АН и уехать из Сибири в другие города, наравне с учеными, приехавшими в Сибирь из Центра" [2]. Сильные аргументы приводили в своих посланиях директора других институтов, но безрезультатно.
В декабре 1962 года в Иркутске состоялось собрание актива ученых, которое приняло решение о скорейшем определении статуса Иркутского аучного центра как следующего за ННЦ и его организационном укреплении [3]. Л.А.Мелентьев, директор Сибирского энергетического института и одновременно руководитель ВСФ, своей решимостью отстаивать интересы Иркутска не только на уровне СО АН, но и на более высоких уровнях, вскоре вызвал "огонь на себя". В предварительный список НИУ для передачи в другие ведомства в 1963 году президиум Отделения включил два иркутских института: Сибирский энергетический и Нефте- и углехимического синтеза.
Президиум ВСФ 12 января 1963 года принимает решение, в котором высказывается категорическое несогласие с решением о передаче иркутских институтов в другие ведомства: "Учитывая острую потребность иркутских академических институтов в высококвалифицированных кадрах и трудности, связанные с их привлечением, считаем, что Иркутск должен иметь несколько особые условия по сравнению с другими городами. Целесообразной является не передача институтов промышленности, а реорганизация, укрепление и развитие иркутских академических институтов, уточнение их оргаинзационной структуры путем создания Иркутского научного центра" [4]. После долгих обсуждений Иркутск все же был вынужден передать Институт нефте- и углехимического синтеза в ведение Иркутского университета в составе 208 человек, среди которых насчитывалось 74 научных сотрудника [5].
Вскоре был поставлен вопрос о необходимости развития в структуре Иркутского научного центра ряда институтов физико-математического профиля и собственного Вычислительного центра, создание которых было необходимо, в первую очередь, для роста собственных научных кадров и специалистов этого профиля, а также для повышения теоретического уровня работ в уже существующих академических институтах. Создание этих институтов в составе Иркутского НЦ должно было придать ему комплексность, а необходимость форсированного строительства такого центра по опыту Новосибирска напрямую увязывалось с закреплением научных кадров и их привлечением из европейских районов СССР [6].
В феврале 1965 года президиум СО АН СССР принял постановление "О перспективах развития научных учреджений в Иркутском научном центре", в котором пообещал во второй половине 60-х годов дать Иркутску то, что не додал в первой половине десятилетия: завершить к 1968 году строительство первой очереди Академгородка и здааний для шести институтов [7].
Но уже через месяц выяснилось, что при обсуждении планов развития науки в регионе на вторую половину 60-х годов на президиуме Отделения об Иркутске снова забыли: основное внимание предполагалось уделить развитию дальневосточной науки. На заседании выступил иркутский ученый Л.В.Таусон: "В свое время было решение ЦК партии, чтобы создать СО АН в составе двух центров - Новосибирского и Иркутскогог. Было решение о том, чтобы задержать строительство Иркутского НЦ с целью сосредоточения внимания на строительстве ННЦ. Теперь, когда ННЦ построен, пришло время платить по векселям. Мы считаем необходимым развить в Иркутске институты физико-математического профиля. Без этих институтов наука по-настоящему не шагнет ни в Иркутске, ни во Владивостоке, ни на Сахалине. В предстоящем пятилетии Иркутскому НЦ надо обеспечить приоритетное развитие" [8].
Чтобы хоть как-то успокоить иркутян, в 1965 году было принято решении об организации при Сибирском энергетическом институте Вычислительного центра на правах неструктурного отдела из пяти лабораторий, а в 1967 году предусматривалось организовать в Иркутске Восточно-Сибирский Вычислительный центр [9]. Забегая вперед, скажем, что ВЦ был создан в Иркутске долько в 1980 году, а ни один из институтов физико-математического и экономического профиля так и не был организован. Сеть НИИ Иркутска к концу 60-х годов не только не увеличилась, но даже уменьшилась по сравнению с началом десятилетия.
В марте 1967 года в Иркутске состоялось выездное заседание президиума СО АН СССР, на котором снова говорилось о создании новых институтов в Иркутсве и укреплении кадрого потенциала НИУ [10].
Через два года А.А.Трофимук настоял, чтобы вернуться к вопросу о статусе Иркутска. В его выступлении на заседании президиума 9 июля 1969 года можно отчетливо уловить оттенок вины перед иркутскими учеными: "В Иркутске каждый институт сам по себе, филиалу они подчиняются только формально. Мы несколько раз обещали сделать им центр и все откладывали. В свое время мы ликвидировали Западно-Сибирский филиал и назвали себя ННЦ, а иркутян загнали в филиал. Мы давно записали, что дальнейшее продвижение - от филиала к научному центру. Иркутск для этого созрел, зачем откладывать?" Однако М.А.Лаврентьев возрвзил, что научным центром можно назвать сложившиеся группы институтов, и что президиум АН СССР такое решение пропустит. В итоге было принято временное положение об изменении статуса группы иркутских учреждений: они стали называться Иркутским объединением научных учреждений СО Ан СССР (ИОНУ) и подчинялись непосредственно президиуму Отделения [11]. Этот шаг, во-первых, сильно запоздал, а во-вторых, все равно был половинчатым и не мог разрешить накопившихся проблем.
Развитие иркутской науки существенно уступало ННЦ. Если в Новосибирске среднегодовое приращение числа научных кадров в первой половине 60-х годов составило 263 человека, а во второй половине - 170 человек, то в Иркутске - соответственно 73 и 55 человек. Средняя численность научных работников в одном иркутском институте в 1965 году составляла 92 человека, в 1969 году - 119 человек, а в Новосиирске - соответственно 129 и 143 человека. Общая численность научных работников Иркутска выросла с 445 в 1961 году до 943 человек, то есть всего в два раза, что явно не соответствовало намеченным темпам развития науки в Восточной Сибири [12].
Трудно сказать о всех причинах, повлиявших на такое "вялое" развитие Иркутского центра. Видимо, М.А.Лаврентьев скорее других осознал всю переменчивость фортуны и при первых признаках "охлаждения" политического руководства страны к Сибирскому научному центру решил воплотить задуманное хотя бы в Новосибирске. Поэтому в первой половине десятилетия, которое отводилось ускоренному развитию Иркутска. на словах декларировался приоритет научного центра в Восточной Сибири, а на деле укреплялся ННЦ. Обещания по развитию Иркутска во второй половине 60-х годов также не были выполнены, так как на первое место руководство СО АН поставило задачу развития дальневосточной науки. Необходимо сказать, что диалог Лаврентьева с иркутянами с самого начала организации Отделения складывался сложно, а в 60-е годы несколько раз доходил и до конфликтных ситуаций, что тоже могло повлиять на принятие решений о развитии науки в Восточной Сибири.
Что касается Дальнего Востока, то М.А.Лаврентьев не раз подчеркивал уникальность его природной лаборатории. Здесь была возможность изучать изучать вулканы, сейсмичность, морскую фауну и флору, и т.п. В 60-е годы сеть НИУ региона существенно расширилась: были созданы три новых института во Владивостоке, организован Институт вулканологии на Камчатке, Хабаровский комплексный НИИ. Выбор научных направлений определился в пользу естественно-научных исследований региона. В академической науке традиционно развивались биологические, геологические, химические, биохимические направления.
Расширение сети научных учреждений опережало возможности их кадрового обеспечения. НИИ с трудом заполняли кадрами штатное расписание. Одной из причин кадрового дефицита стала усиливающаяся миграция научных кадров с Дальнего Востока в связи с отменой в начале 60-х годов поясных коэффициентов к зарплате. Кандидаты и доктора наук, потеряв в доходах до 30%, уезжали за пределы региона. Не имеющие ученой степени устремились на производство - туда, где эти коэффициенты сохранились. Одновременно сократился приток научных кадров, особенно высшей квалификации, из Центра [13].
Необходимо отметить, что в первой половине 60-х годов финансирование дальневосточной науки было скромным: согласно плану развития СО АН на 1962-1965 годы, дальневосточной группе учреждений выделялось 10% от общего финансирования. Заместитель председателя президиума Дальневосточного филиала СО АН Кондратюк обосновал, почему эта сумма не может устроить дальневосточных ученых [14]. В первую очередь наука страдала от отсутствия рабочих площадей. ДВФ арендовал здания в разных концах города, ни одно из которых не было приспособлено для научных исследований. Собственное здание у учебного филиала появилось лишь в 1964 году, в нем разместились все институты Владивостока. Ввод в действие этого здания не решил проблемы рабочих площадей. Часть научных подразделений биологов занимала жилые помещения до 1965 года [15].
Тем не менее определеные усилия Отделения для развития науки в этом регионе можно видеть уже с начала 60-х годов. Так, после ухода В.Т.Быкова с поста руководителя ДВФ руководство СО АН предложило занять эту должность заведующему кафедрой Пермского горного института А.С.Хоментовскому. В 1960 году общее собрание Отделения избрало его членом-корреспондентом АН СССР. Принимались меры по укреплению кадрового потенциала НИУ. Например, штаты для Института вулканологии набирались непосредственно в Москве: была создана лаборатория вулканологии, которой в 1962 году выделили 33 вакансии. В этом же году были увеличены лимиты численности кадров с 430 до 486 единиц Сахалинскому КНИИ [16].
М.А.Лаврентьев планировал сделать Хабаровск научным центром. Постановление президиума СО АН от 3 марта 1965 года наметило начало строительства научных учреждений Хабаровского НЦ на 1967 год. В течении 1966-1970 годов предполагалось организовать в составе Хабаровского научного центра 6 институтов, причем с самого начала предусматривалось создание институтов экономического и математического профиля [17], то есть были учтены прежние просчеты в планировании сети НИУ в Иркутске, Владивостоке и других городах.
В 1966 году в Сибирском отделении был разработан проект постановления для Академии наук "О развитии науки и сети научных учреждений СО АН СССР на Дальнем Востоке", в котором говорилось, что для интенсивного подъема экономики Дальнего Востока необходим опережающий рост научных исследований и расширение сети научных учреждений СО АН СССР. Разработанный проект поражал своим размахом: на Дальнем Востоке до 1975 года намечалось создать Приморский и Хабаровский научные центры, Северо-Восточный КНИИ преобразовать в филиал СО АН и создать там 4 новых института. Всего планировалось открыть в разных городах 18 новых НИИ. В целях привлечения высококвалифицированных научных кадров для работы на Дальнем Востоке Отделению проект предусматривал выделение дополнительных вакансий членов Академии с учетом пополнения новыми кадрами научных учреждений [18].
Активность СО АН в отношении Дальнего Востока в середине 60-х годов была очень высокой. Объяснялось это тем обстоятельством, что Лаврентьев уловил сепаратистские настроения Владивостока и стремление отделиться от Сибирского отделения, которые исходили от нового руководителя ДВФ Б.А.Неунылова. Мотивируя, что ДВФ в данном статусе не в состоянии содействовать экономическому развитию региона, руководство филиала обращалось к местному партийному руководству с просьбой лоббировать принятие решений в пользу изменения этого статуса в Москве. В письме первого секретаря Приморского крайкома КПСС В.Е.Чернышова, адресованного в ЦК КПСС в 1967 году, обоснованы причины сложившейся диспропорции между фактическим положением филиала и предстоящим объемом исследований, а также высказана просьба об ускорении реорганизации ДВФ [18].
Все меры СО АН, направленные на сохранение и упрочение своего влияния в этом регионе, не принесли желаемых результатов. На заседании президиума Отделения в марте 1967 года А.А.Трофимук, уже подозревая, что идут закулисные переговоры Дальнего Востока с Москвой, сетовал, что "примерно год бьемся, чтобы президиум большой Академии рассмотрел вопрос о развитии сети и науки на Дальнем Востоке, - и безрезультатно" [20]. Во второй половине 60-х годов в развитие дальневосточной науки Сибирское отделение вложило значительные средства. В целях укрепления кадрового состава новых институтов выделялись специальные ассигнования для перевода ученых из Москвы и Ленинграда, а также для строительства жилых домов во Владивостоке для обеспечения жилплощадью ученых, переезжающих в регион. Из резерва президиума новым институтам выделялись дополнительные штатные единицы [21]. Отчитываясь о работе своего института на заседании президиума СО Ан в марте 1969 года директор Сахалинского КНИИ, говоря о росте кадров и потенциале института, заметил, что "все успехи, достигнутые институтом, в значительной степени стали возможны благодаря помощи руководства СО АН СССР" [22].
Однако Б.А.Неумылов в выступлении на президиуме СО Ан 10 января 1969 года сконцентрировал внимание на недостатках: оттоке кадров, отсутствии комплексности в исследованиях и т.п. Подводя итог сказанному, он поставил условие: ДВФ не против того, чтобы оставаться в составе Сибирского отделения, но финансироваться должен отдельной строкой [23]. В этом же месяце в Отделение поступил проект постановления ЦК КПСС и СМ СССР "О развитии научных учреждений в отдельных экономических районах РСФСР", предусматривавший создание в России четырех научных центров, в том числе на Дальнем Востоке, с прямым подчинением Академии наук СССР [24].
Впервые такой документ, непосредствнно касающийся Отделения, был подготовлен без участия и ведома руководства СО АН. В докладных записках, срочно разосланных во все инстанции, от которых зависело принятие окончательного решения, президиум Сибирского отделения доказывал абсурдность одновременного создания нескольких крупных центров науки и призывал остановить выбор на Дальнем Востоке, но с непременным условием оставить Дальневосточный научный центр в составе СО АН СССР. М.А.Лаврентьев предсказывал, что изменение статуса организационной формы науки на Дальнем Востоке не улучшит существенно ее положения, так как объемы запланированных проектом капительных вложений на развитие ДВНЦ оказались сопоставимыми с теми суммами, которые СО АН планировало выделить региону. Он подчеркивал аткже отрицательные последствия вывода ДВНЦ из состава Отделения: нарушатся существующие научные связи, прервется комплектование НИУ Дальнего Востока научными кадрами за счет институтов СО АН [25].
Состоялись переговоры М.А.Лаврентьева с президентом Академии наук М.В.Келдышем. Постановление СМ СССР и ЦК КПСС о создании ДВНЦ АН СССР, опубликованное в августе 1969 года, положило конец дискуссии. В середине октября 1969 года в Москве высадился мощный десант: секретари обкомов и крайкомов КПСС Дальнего Востока, руководители ДВФ АН и всез существовавших в регионе академических институтов прибыли для обсуждения структуры нового центра [26].
Судя по тому, что окончательное решение об организации ДВНЦ Академии Наук СССР появилось только через полгода, можно догадаться об остроте дебатов вокруг этого вопроса. Сибирское отделение в этом случае использовали как донора: укрепив в достаточной степени научный потенциал Дальнего Востока за счет средств Отделения (численность научных работников академического сектора в 1969 году увеличилась по сравнению с 1958 годом в 4 раза, а по сравнению с 1961 годом - в 2,5 раза), научно-административное руководство региона претендовало на более высокий статус в иерархической лестнице. Устранив промежуточное звено управления в лице президиума СО АН, научная номенклатура Дальнего Востока получала большую самостоятельность: властные функции передавались непосредственно в руки руководителей научного центра.
В 1970 году в состав ДВНЦ Сибирское отделение передало 8 НИИ, расположенных на Дальнем Востоке (7 из них были созданы в рамках СО АН), и 1030 человек научных работников, или 16% от всех научных кадров Отделения [27]. Понятно, что решение об организации ДВНЦ означало для Отделения не только количественные потери, хотя они были значительными: во второй половине 60-х годов вложение средств в развитие науки на Дальнем Востоке шло в ущерб развитию других научных центров СО Ан, как уже было сказано выше. Помимо наружения внутренней логики в развитии СО АН СССР был нанесен существенный моральный урон имиджу М.А.Лаврентьева как крупного организатора науки, от которого зависела стратегия развития научного потенциала за Уралом.
Оправдались ли ожидания дальневосточных ученых? По современным оценкам в конце 60-х годов научная номенклатура всех уровней была заинтересована не столько в развитии Академии как сообщества ученых, сколько в расширении сферы своего влияния, при этом не особенно заботясь о последствиях такового. Поэтому, приняв активное участие в создании научного центра на Дальнем Востоке, "большая" Академия очень скоро оставила его своим вниманием даже на организационной стадии, неимоверно затягивая решение всех вопросов [28].
Регионализация и институционализация науки - объективные процессы, развитие которых осуществляется на основе внутренней логики науки и которые нельзя остановить. Выделение "созревших" структур из состава огромного по территориальному охвату Сибирского отделения АН СССР, вероятно, было неизбежно. Однако выделение комплекса дальневосточных учреждений в конце 60-х годов оказалось все же преждевременным. Оно было обусловлено не потребностями внутреннего развития науки, а другими факторами, которые к науке не имели отношения.
Таким образом, в политике Отделения в отношении своих научных центров были как определенные достижения, так и просчеты, которые обусловливались экономическими, политическими, внутринаучными факторами, корректирующими принятие тех или иных решений. Период 60-х годов интересен с точки зрения реализации замыслов организаторов СО АН СССР. Идеальные замыслы по развитию региональной науки за Уралом в ходе реализации столкнулись с трудностями и противоречиями, которые на стадии разработки концепции развития науки в конце 50-х годов предвидеть было невозможно. Авторы новой региональной стратегии в отношении науки исходили из благоприятных условий для ее развития и прогнозировали такое благоприятное развитие событий на длительную перспективу. Прогнозы не совпадали с жизнью. Создание комфортных научных городков на периферии оказалось трудным и дорогостоящим делом. Вскоре возможности для достаточного финансирования сибирской науки иссякли, что повлекло за собой изменение первоначальных планов в отношении отдельных научных центров Сибирского отделения. Но в изменившихся социально-экономических условиях спрос за нарушение планов был уже не с государственных структур, а с руководителей СО АН СССР.
