>+++++++++++++++++++++++++++ >Всякий раз, когда я встречаю наименование «улица Марата», я огорчаюсь: мало моему Петербургу имен отечественных нехороших людей на карте – так еще Марат, иноземный шпион и палач >Олег СТРИЖАК, писатель
>«Убитый Марат». Картина Ж.-Л. Давида (фрагмент). >++++++++++++++++++++++++++++
>Предвижу, мне скажут: «Не трожьте нашего Марата! Он был пламенным революционером!».
>Да, Марат – «друг народа», вдохновитель и организатор террора во Франции, когда аристократам и демократам рубили головы, а восставших против революции крестьян и городских рабочих расстреливали картечью, топили тысячами в реках и пр.
>Но главное, что при этом гражданин Марат был наемным агентом английской короны.
>Марат и его товарищи за английское золото учинили большой террор, чтобы развалить и уничтожить французское королевство.
>Для сведущих людей роль Марата не являлась тайной. Джефферсон (в канун Французской революции – посол США в Париже, затем – госсекретарь и в 1801 – 1809 гг. президент США) в 1815 г. в письме к губернатору Пламеру подробно описывал, как английские агенты захватывали якобинские клубы, «дезорганизовали всякое государственное управление... умертвили короля, привели нацию в состояние хаоса». Из главнейших «эмиссаров на английском жалованье» Джефферсон называет Дантона и Марата.
>В 1989 г. в Париже вышла книга французского историка О. Блана «Агенты Лондона. Секретная история тeррoрa», где вышеприведенные тезисы Джефферсона подтверждаются документально.
>В России общее переименование улиц, дворцов, кораблей началось в 1917 г. (переименователи зачастую были столь безграмотны в истории, что одна посудина Красного Флота получила «революционное» имя «Мирабо»). Сразу шесть кораблей в Красном Флоте стали именоваться «Марат». Одни из них потонули, другие, пережив гражданскую, стали зваться скромнее, например – «Баржа № 204». А линкор «Марат» защищал Ленинград от гитлеровцев, получил тяжелые повреждения при бомбежке в 1941 г.
>В 1943 г. началось патриотическое возвращение прежних, «царских», наименований. Линкорам «Марат» и «Парижская коммуна» вернули дореволюционные имена городов русской военной славы – «Петропавловск» и «Севастополь». В 1944 г. Красногвардейск вновь стал Гатчиной, а городу Слуцку вернули императорское имя Павловск. В Ленинграде десятки улиц, набережных, мостов, площадей вновь обрели дореволюционные имена. Республиканский мост опять стал Дворцовым, пл. Урицкого – Дворцовой пл., пр. Володарского – Литейным пр., проспект и набережная им. Рошаля опять стали Адмиралтейскими, Советский пр. вновь стал Суворовским.
>Исчезли уродливые «календарные» названия. Набережная 9-го Января вновь стала Дворцовой набережной, проспект 25-го Октября – >Невским проспектом, улица 3-го Июля – Садовой улицей (а улица Пролеткульта вновь сделалась Малой Садовой).
>Почему уцелели на карте города Робеспьер и Марат? Набережная им. Робеспьера до революции называлась Воскресенской – «церковное мракобесие». Улица им. Марата с 1856 г. именовалась Николаевской – в память почившего императора Николая I, которого при большевиках проклинали «за декабристов» и за «гонения Пушкина».
>Декабристы, вопреки учебникам нашего детства, вовсе не были белыми и пушистыми. Они явились орудием «неких кругов» Запада – о чем молодой государь Николай I заявил европейским послам в январе 1826 г. (заговор был раскрыт военной контрразведкой генерала графа А. И. Чернышева заблаговременно, аресты начались с юга, Пестель был арестован на юге Украины 13 декабря 1825 г.).
>Их задача была (как у Марата во Франции) – убийство императорской семьи, расчленение России, ввержение России в хаос и ужасы кровопролития. В 1869 г. Огарев, защищая Бакунина, и «коммунизм», и программу кровавого «крестьянского и работничьего террора», писал Герцену: «Террор, предполагавшийся декабристами, был беспощаден. Почему же тебе их пути не казались страшными?».
>Мне государь Николай Павлович дорог тем, что он дважды спас Пушкина. В 1826 г. государь велел выдрать из всех следственных дел «бунтовщиков 14 декабря» и уничтожить все вольнодумные пушкинские стихи – Пушкин избегнул каторги, а может быть, и виселицы (позднее Пушкин писал в черновиках: «и я бы мог как шут ви<?сеть>»). Николай вернул Пушкина из ссылки и после разговора с ним (с глазу на глаз) в Кремле назвал Пушкина «умнейшим человеком в России». В 1828 г. Николай (после разговора с глазу на глаз) простил Пушкину «Гавриилиаду».
>В 1821 г. в Кишиневе «друзья» подбили опального, ссыльного, озлобленного Пушкина сочинить «поэмку», в которой утверждалось, что Дева Мария не была непорочной, а родила Иисуса от Дьявола.
>По законам Петра Великого, за богохульство сжигали живьем. Затем нравы смягчились, и Пушкину за такое сочинение грозило навечное заточение в Соловецком монастыре – в кандалах, в каменном мешке. Император Николай велел прекратить следствие о «Гавриилиаде» и предать дело забвению.
>Во всю оставшуюся жизнь Пушкин горько раскаивался в сочинении «Гавриилиады», стыдился ее и приходил в бешенство, когда ему напоминали об этой «поэмке». К своим тридцати годам Пушкин был ревностный христианин, убежденный государственник, патриот и монархист. Либералы девятнадцатого века и нынешние либералы ненавидели и ненавидят Пушкина за его сочинения «Клеветникам России», «Бородинская годовщина» и за его стихи, в которых Пушкин восхищался Николаем Первым (самая страшная цензура – цензура либерализма).
>О Николае I можно сказать многое. При нем уменьшился вдвое громаднейший государственный долг России – наследие войн против Бонапарта, а сомнительные ассигнации заменились звонкой серебряной монетой. Николай любил армию (он мог сойти из коляски в глубокую осеннюю грязь, чтобы пешком проводить к далекому Смоленскому кладбищу телегу с бедным гробом безвестного армейского прапорщика), и армия любила государя. Победы русского оружия в Турции и Персии открыли, по словам современников, для русской торговли необъятный персидский рынок. После 1848 г. влияние России в Европе и Закавказье расширилось чрезвычайно. Крымская война была придумана с тем, чтобы укротить Россию (в европейских карикатурах царь Николай изображался диким ужасным медведем) и поставить ее на колени.
>Николаю I (умершему за полгода до сдачи Севастополя) привычно ставят в упрек поражение в Крымской войне. А имело ли место поражение? После года ожесточенных оборонительных боев наши войска ушли из земляных укреплений Севастополя. Англичане, французы, итальянцы и турки уплыли из Крыма домой. В 1856 г. на конференции в Париже Россия обязалась не держать на Черном море военный флот (в 1870 г., когда началась Франко-прусская война, Россия заявила, что разрывает условия Парижского мира).
>Русское общество, избалованное непрерывными военными победами, восприняло временную сдачу Севастополя как унижение национальной чести. Все будто забыли, что в ходе Крымской войны русская армия овладела устьем Дуная и турецкими крепостями за Дунаем, что адмирал Нахимов сжег в Синопе весь турецкий флот, что в Закавказье русские взяли штурмом неприступные (!) турецкие крепости Карс и Баязет, гарнизон Петропавловска на Камчатке и гарнизон островов Бьорке у входа в Выборгский залив отбили нападение английского флота и высадку вражеского десанта.
>Почему Севастополь обороняли малыми силами? (В начале обороны 7-тысячный гарнизон Севастополя и 24 тысячи сошедших с кораблей русских моряков противостояли 70-тысячной армии врага, в 1855 г. 40 тысяч русских воинов при жестокой нехватке пороха отбивали штурм 170 тысяч врагов.)
>Да потому что вся гвардия готовилась защищать Петербург. Почти миллионная (!) русская армия стояла на границах России от Ботнического залива до Черного моря, Объединенная Европа вместе с Турцией (прообраз HATO) намеревалась вторгнуться в Россию. Британский флот с армией на палубах стоял у Кронштадта (Маркс и Энгельс в прессе гневно требовали, чтобы Англия немедленно захватила Кронштадт и Петербург).
>Осада Севастополя, малого и неукрепленного поселения на степных окраинах России, оказалась нежданно для Европы столь кровопролитной и длительной, что английские флот и армия не решились сунуться в Кронштадт и Ораниенбаум. Пруссия и Австрия предпочли продлить «вооруженный нейтралитет». Россия сохранила неприкосновенность своих границ на грядущие 60 лет. В этом рассуждении оборона Севастополя явилась великой победой.
>В учебниках нашего детства забывали писать, что важнейшей задачей (и головной болью) Николая I во все время его царствования была отмена крепостного права. Дело заключалось не в гуманизме, а в нуждах государства – крепостное право чудовищно тормозило развитие промышленности, торговли, финансов, военного дела. Уже в 1826 году был создан при государе Секретный комитет «по устройству сословий и освобождению крестьян». Затея эта встретила неодолимое сопротивление помещиков, в первую очередь – богатейших, всесильных вельмож.
>Другая беда – Николай I принял под начало империю (с населением 33 миллиона человек), раскинутую на тысячи верст, где воры-чиновники изолгались вдрызг, а губернаторы не желали подчиняться министрам. Правительство не могло обычным порядком дознаться правды о положении дел в губерниях. Тогда Министерство внутренних дел придумало рассылать по России чиновников, переодетых в партикулярное платье, – разъезжая под видом небогатых помещиков или картежных игроков, они собирали достоверную информацию.
>Чиновники «на местах» тряслись от страха и в каждом проезжающем видели правительственного шпиона. Из такого «государственного сюжета» родилась комедия «Ревизор». Чиновная петербургская публика приняла «Ревизора» неодобрительно – зато государь (который лично разрешил пьесу к постановке) на премьере «Ревизора» хохотал от души, «умирал от смеху».
>Нелишне заметить, что за время царствования Николая I население России увеличилось вдвое, значит, народ не очень бедствовал.
>В 1842 г. император Николай своим указом рекомендовал (!) помещикам дать крестьянам волю, выделить им землю и вступать с крестьянами в договорные отношения. Ни один помещик не последовал этой рекомендации.
>В губерниях создавались выборные дворянские комитеты для обсуждения способов освобождения крестьян. Министерство внутренних дел было завалено приходящими из всех углов России проектами крестьянской воли.
>Здесь нужно заметить главное: в 1861 г. правительство Александра II поделило жизненное пространство весьма неостроумно: «волю – крестьянам, землю – помещикам». Это решение породило в России «революционную ситуацию», призывы «к топору» и ввергло страну во многие беды на полтора века вперед.
>При Николае I подобное решение даже не обсуждалось. Правительство утверждало, что крестьянин должен получить землю в личную собственность и бесплатно. Все горячие споры велись только об одном: в какой пропорции делить землю между помещиком и крестьянами.
>Николай Павлович любезен мне и свои вниманием к архитектуре, он строил больше, чем Петр Великий и Екатерина, под его личным наблюдением трудились Росси, Монферран, Стасов, Клодт, Тон, Брюллов, Штакеншнейдер и др. – ансамбль Александринского театра, Главный штаб и Александровская колонна на Дворцовой, Спасо-Преображенский и Свято-Троицкий соборы, триумфальные Московские и Нарвские ворота, Исаакиевский собор, Большой Кремлевский дворец, храм Христа Спасителя...
>Шарлотта Корде.Либералы, затем большевики и новые либералы изрядно потрудились, чтобы демонизировать Николая I. До 1917 г. его имя встречалось в наименованиях петербургских улиц, мостов, площадей – 12 раз (а еще были Николаевская академия Генерального штаба, Николаевская Морская академия, Николаевский кадетский корпус, Николаевская железная дорога, Николаевский вокзал, Николаевский судостроительный завод и проч.) и всеми признавалось, что это великое имя русской истории.
>Люди, которые ныне заведуют топонимикой в Петербурге, кажется, испытывают к имени императора Николая I неприязнь (это мы видели на примере переименования моста им. Шмидта). Ну ничего. Будут в моем Петербурге и Николаевский мост, и Николаевская улица.
>А покуда я предлагаю переименовать улицу палача и английского агента Марата в улицу Шарлотты Корде.
>Скажут, что это совершенно абсурдное предложение. Может быть. А разве мало абсурда мы видим кругом в нашем городе?
>Некоторые считают Шарлотту Корде «белогвардейской мерзавкой». Для меня она – чистая, светлая героиня, вошедшая в бессмертие.
>Красивое имя. Красивая гордая женщина.
>Шарлотте Корде д,Армон в 1793 г. было двадцать пять лет. Она была близка жирондистам, депутатам от департамента Жиронд. Буржуазные демократы, республиканцы, они пытались спасти от казни короля Людовика XVI, выступали против террора (жертвами которого и пали) и называли Марата «воплощением абсолютного зла».
>Шарлотта, идеалистка республики и католичка, вызвалась казнить абсолютное зло. Гражданин Марат принимал просителей, в том числе и женщин, сидя в ванне. Шарлотта вошла к Марату и ударила его в грудь ножом. Марат умер мгновенно. Через четыре дня Шарлотте отрубили голову.
