| | От | И.Пыхалов |  |
| К | Kalash |  |
| Дата | 09.03.2006 07:33:47 |  |
| Рубрики | 11-19 век; |  |
Это Джон Турчин (Иван Турчанинов)
>Читал когда то, не помню где, может в одной из миниатюр Пикуля, о русском военном, который служил генералом в армии северян в годы Агрессии Севера(еще известной как Гражданской войне Севера и Юга). Еще , помню, о его жене писалось, что с ним переносила все тяготы. Недавно в магазине перелистал книгу с фактами по этой войне, в ней были сведения о генералах-иностранцах на службе у северян и южан, но русского не увидел нигде. Или я запамятовал, и русский военный служил не генералом, или американцы подзабыли об этом факте или еще что?
http://www.politjournal.ru/index.php?action=Articles&dirid=50&tek=3600&issue=105
Человек с необузданной фантазией, и тот не смог бы предположить, как сложится судьба мальчика Вани, родившегося 30 января 1822 г. в семье донского помещика Василия Турчанинова. С петровских времен казацкая старшина была приравнена к служилому дворянству, отчего и образовалась в России особая порода людей – благородного звания, но простого воспитания и неспесивого поведения.
Карьера, особенно военная, для свободного казака-простолюдина выстраивалась несравненно легче, чем для черносошного крепостного мужика или для вольноопределяющегося из образованных. Тем более – для помещичьего сына.
Иван Турчанинов окончил Михайловское артиллерийское училище в Санкт-Петербурге. Некоторое время служил в Донской конно-артиллерийской батарее. Затем поступил в Академию Генштаба и окончил ее с серебряной медалью, что автоматически причисляло выпускника к военной элите.
Турчанинов получил назначение в Генеральный штаб. Как исключительно знающего и способного фортификатора и артиллериста его отрядили руководить строительством укреплений в Финляндии.
Крымская война (под этим названием ее знают в России, на Западе именуют East War – Восточной войной) дала доблестному 33-летнему казаку генштабовской выучки звание гвардии полковника, что в столь молодом возрасте и при медленном чинопродвижении Николаевской эпохи было из ряда вон выходящим успехом. И все дальнейшее могло бы быть просто распрекрасно, кабы карьерная коса не нашла на камень идейных убеждений и поисков политической справедливости.
Турчанинов неоднократно и публично ругал последними русскими словами позорные для России условия Парижского мира. Теми же самыми словами он выражался в адрес высших военных чинов, которым было поручено реформирование русской армии, выказавшей в Крымской войне много героизма и доблести, но мало боеспособности. Высшие военные чины на необходимость реформы реагировали полным ничегонеделанием; их «коматозное» состояние было преодолено только с появлением на горизонте генерал-майора Дмитрия Милютина и его докладной записки императору «Мысли о невыгодах существующей в России военной системы и о средствах к устранению оных».
До возведения Милютина в ранг военного министра (ноябрь 1861 г.) полковник Турчанинов не дотерпел. Репутацию свою почти сгубил несдержанностью языка. Ибо к тому времени увлекся идеями утопического социализма в их герценовском изводе.
В 1856-м Турчанинов вместе с женой Надеждой уехал в США (тогда аббревиатуру изображали иначе – САСШ, Северо-Американские соединенные Штаты). По пути он завернул в лондонские туманы, встречался с Герценом.
Человек заслуженный, но отнюдь не богатый, на новой родине Турчанинов вынужден был начинать все сначала.
В САСШ Турчанинову пришлось поработать фермером, рабочим, чертежником, инженером-строителем. Венцом его новокарьерно-гражданского взлета в положении нового американца стала должность инженера на отделении железной дороги в штате Иллинойс.
А тем временем до открытия новых возможностей для оставшегося не у дел русского гвардейского полковника оставалось совсем недолго. На просторах Америки все крепче и крепче попахивало гражданской войной.
Генерал Уильям Текумсе Шерман, человек суровый и малоразговорчивый, уделил Турчанинову целых пятнадцать минут. Его заинтересовал неожиданный и странный русский доброволец, моложе генерала всего лишь двумя годами.
Выпускник Уэст-Пойнта и выпускник Академии Генерального штаба легко нашли общий язык. Задав Турчанинову несколько профессиональных вопросов и попутно оценив его владение английским, генерал вызвал адъютанта и назначил Джона Бэзила Турчина на первую должность – командира 19-го Иллинойсского волонтерского полка.
К западу от Скалистых гор в Америке тогда еще хватало мест, где не ступала нога человеческая. А к востоку от Миссисипи обжитая часть страны была уже густо опутана сетью железных дорог. На заводах Детройта и Милуоки строились первоклассные паровозы, дымный металлургический Питтсбург сотнями километров прокатывал рельсы.
Гражданская война Севера и Юга плотно теснилась к железным дорогам. Они решали все – или почти все.
Полковник Джон Бэзил Турчин понял это одним из первых. Было с чем сравнивать: он помнил коммуникационный хаос и неразбериху Крымской войны. Одна железнодорожная линия от Москвы до Крыма – и ход войны мог бы повернуться иначе.
Гражданская война в США шла по классическому сценарию мобильной войны того времени. Кавалерия совершала быстрые рейды, пехотные части и артиллерия концентрировались в узловых точках для генеральных сражений, связь поддерживалась телеграфом и фельдъегерями, одновременно существовало множество подвижных линий фронтов, в стратегических пунктах возвышались укрепленные цитадели. Отчасти все это напоминало столетней давности Войну за независимость (к слову, американцы ту войну называют иначе – Revolutionary War, то есть Революционная война).
Профессиональным взглядом полковник Турчин быстро оценил, какие силы достались ему под начало и какова вообще армия северян.
В стране, где оружие гуляет свободно, среди солдат и волонтеров было много отличных стрелков, в рассыпном строю они действовали неплохо, а вот с действиями сомкнутым строем и колоннами обстояло хуже. Никуда не годилась система боевых сигналов, волонтеры долго приучались запоминать мелодии горна – флажная сигнализация куда проще. Пришлось наставить офицеров и поупражнять солдат в перестроениях на поле боя, чтобы не сбивались в кучу при артобстреле и не шли цепью на стрелковые окопы.
Лихие южане мастерски действовали в кавалерийских рейдах – налетали, рубили и исчезали, как конные татары и калмыки. Урон от этих налетов был велик. Турчанинов предложил старую кавказскую систему засад, благодаря перенятию которой у горцев русские начали успешно действовать против партизан Шамиля.
Главному командованию Конфедерации не раз уже докладывали, что 19-й Иллинойсский полк применяет небывалую тактику. Небольшой железнодорожный состав из трех-четырех вагонов, открытой платформы и паровоза, дополнительно обшитый броневыми листами, с двумя пушками на платформе курсирует по участкам линий в глубине территории южан и наносит значительный урон. Стремительными атаками этого бронированного поезда захвачены несколько стратегических мостов и узловых станций в Вирджинии и Теннесси. Говорят, что бронированный поезд придумал сам командир иллинойсцев – полковник Джон Турчин, иммигрант из России.
В 1862 г. карьеру полковника Турчина сбил с шага «афинский эпизод» в Алабаме. Недоброжелатели вменили ему в вину «чудовищную жестокость при обращении с мирным населением»: при взятии городка Афины полковник Турчанинов на два часа отдал город солдатам. Расследование показало, что жестокое обращение ограничилось кражей нескольких поросят и кур. Тогда припомнили полуанекдотическое событие. Однажды, испытывая тяжелый приступ малярии, полковник Турчин временно передал командование... своей жене, которая неотлучно сопровождала его в походах. Надежда Турчанинова в течение нескольких часов исправно передавала вестовым распоряжения и приказы мужа. Однако реакция на сей факт оказалась неадекватной: нарушение воинской дисциплины, баба-командир, джентльменская честь...
Командир бригады отстранил Турчина от должности и передал дело в военный трибунал.
Президент Линкольн, которому Надежда Турчанинова и офицеры 19-го Иллинойсского, направили обширное послание в защиту полковника, сам был ушлый юрист и знал, как действовать, чтобы не навлечь обвинений в давлении на суд.
Затребовав дело Турчина в Белый дом и дождавшись приговора, Линкольн издал два указа. Первый – о помиловании полковника Джона Бэзила Турчина «ввиду необычных обстоятельств дела и вынужденного характера действий обвиняемого». Второй указ – о присвоении полковнику Турчину звания бригадного генерала.
Тем не менее бригадный генерал Турчанинов впоследствии командовал 3-й дивизией Армии Огайо в битве при Хантсвилле, 3-й бригадой 4-й дивизии 14-го корпуса в битве под Чикамогой, 1-й бригадой 3-й дивизии 14-го корпуса в битве на Миссионери-Ридж во время Атлантской кампании. Только в 1864 г. он официально подал в отставку по состоянию здоровья.
Ход войны явно переломился в пользу северян. Поражение армии генерала Роберта Ли в сражении при Геттисберге 1–3 июля 1863 г. показало, что силы Конфедерации на исходе.
9 апреля 1865 г. у форта Аппоматокс армия Конфедерации капитулировала, 12 апреля там же состоялась церемония сдачи оружия. А 14 апреля президент Линкольн, переизбранный на второй срок, был убит в театре Форда, в Вашингтоне, револьверным выстрелом в голову.
В Чикаго отставного бригадного генерала Джона Турчина встречали как национального героя. Особенно неистовствовали солдаты 19-го Иллинойсского, признавшие в «русском полковнике» своего парня.
Однако дальнейшая американская биография Турчанинова не сложилась.
Правовое положение отставного генерала являло собою самый настоящий нонсенс. Американского гражданства Турчанинов не имел и даже не сделал попытки его получить, хотя в те времена это было несравнимо легче, чем теперь. Стало быть, он не имел права служить на государственной службе Соединенных Штатов, не имел права на военную пенсию и подъемное пособие, мог только работать по найму или заводить собственное дело. Присвоение Турчанинову американского генеральского звания путем юридических ухищрений было объявлено «казусом военного времени, не образующим прецедента».
Посланный Турчаниновым в российское посольство запрос о возможности возвращения на родину стремительно вернулся с категорическим отказом. За превышение срока непрерывного пребывания за границей, за нарушение воинской присяги, выразившееся во вступлении в иностранную военную службу без разрешения, гвардии полковник Иван Васильевич Турчанинов «указом Правительствующего Сената лишен всех прав состояния, исторгнут из подданства империи Российской и впредь не имеет дозволения в отечество возвращаться». Формулировка была почти та же, что и в отношении Герцена (за принятие швейцарского гражданства) и Владимира Печерина (за переход в католичество).
Ни бывший главнокомандующий войсками северян генерал Улисс Грант, избранный в 1869 г. президентом США, ни военный министр Уильям Шерман ничем не смогли помочь одному из лучших своих подчиненных, ставшему апатридом. Антитурчинское лобби воздвигло в коридорах власти непробиваемые стены.
Французского воителя времен Войны за независимость, «военспеца» маркиза Поля де Лафайета американцы сделали своим национальным героем. Не меньших почестей в те далекие времена удостоились и подданные российской короны, приехавшие воевать за американскую свободу, – офицеры-поляки Тадеуш Костюшко и Казимир Пулавский. А вот пойти на полное признание заслуг русского добровольца в братоубийственной Гражданской войне 1861–1865 гг. не решился ни один влиятельный американский политик того времени.
Тридцать шесть последних лет своей жизни Иван Турчанинов прожил в нищете, зарабатывал на жизнь игрой на скрипке. Он скончался 19 июня 1901 г., забытый всеми, и был похоронен на казенный счет в городке Энн, штат Иллинойс.